«Надеюсь, НХЛ скажет, что не поедет на Олимпиаду без русских». Наши звёзды – о бане России

Только вчера мы писали, что было бы хорошо, если бы российские хоккеисты поддержали посыл Никиты Кучерова, который сказал, что без России Олимпиада не будет турниром лучших против лучших. И пожалуйста — сегодня The Athletic выпустил статью, в которой ответы наших ребят в НХЛ на вопрос, что они думают по поводу продления бана России на международной арене.

Многие из наших энхаэловцев успели поиграть на чемпионатах мира, но Олимпиаду мало кто застал. До Пхёнчхана-2018 и Пекина-2022 НХЛ не доехала, а перспективы Милана-2026 для России пока остаются туманными. Кто-то, как Александр Овечкин, Евгений Малкин, Сергей Бобровский или Владимир Тарасенко, успел сыграть в Сочи-2014 или до этого. Кирилл Капризов стал автором победной шайбы в 2018-м, ещё в качестве игрока КХЛ. Но многие нынешние звёзды, такие как Никита Кучеров (лучший бомбардир лиги прямо сейчас, первым выбил 90 очков в этой регулярке), рискуют провести лучшие годы карьеры без шанса побиться за олимпийское золото.

Вячеслав Быков накануне отметил, что если НХЛ и профсоюз игроков захотят отстаивать право на участие наших ребят в главном турнире четырёхлетия, то ИИХФ придётся с этим считаться. Глава профсоюза Марти Уолш заверяет:

«Не русские игроки создали эту ситуацию с Украиной. Они – бóльшая часть тех, кого я представляю. Мы будем решать вопрос с их игрой на международной арене, надеюсь, положительно. Думаю, мир хотел бы увидеть [турнир с участием России]. Хоккейный мир и весь мир только выиграют от турнира лучших против лучших с участием всех стран. Это было бы лучшим сценарием».

А что же сами игроки? Вот что они думают.

Евгений Малкин: В детстве я смотрел сборную. Любую сборную. Я видел, как Сид выигрывал Олимпиаду, это потрясающе. В России судят по международным турнирам. Но следующая Олимпиада в Италии, это Европа. Может, для нас там опаснее, здесь, в Америке, наверное, не было бы проблем. Сейчас опасная ситуация, и мы это знаем. Думаю, вопрос больше в том, чтобы защитить игроков.

Для молодых российских ребят это плохо, потому что они уже пропустили одну Олимпиаду и пару чемпионатов мира. Это нелегко. Каждый игрок хочет надеть форму сборной. В футболе чемпионат мира – большое событие, его столько людей смотрит. А в хоккее, если Канада играет с Россией финал или полуфинал, насколько это большое событие? У нас есть хорошие молодые ребята, которые голодны до побед. Тяжело это понять, потому что мы играем здесь, и в этом ничего плохого, но не можем играть за сборную. Это тяжело. Я бы хотел, чтобы ребята играли.

Надеюсь, это последний год бана. Это просто спорт. Мы хотим играть и выигрывать международные турниры. В детстве мы никогда не говорили и не делали ничего плохого. Мы здесь, чтобы просто играть. Надеюсь, жизнь у всех вернётся в нормальное русло и у всех будет шанс сыграть.

Это правила. Мы за правила. Ещё один год [бана], но, надеюсь, однажды его снимут. Мы играем в НХЛ, а у неё есть власть. Надеюсь, лига скажет, что не поедет на Олимпиаду без русских и белорусов. Владельцы, боссы понимают, что так будет больше маркетинга, рекламы и всего остального.

Если спросить игроков из любой страны, думаю, они скажут, что с удовольствием сыграют с Россией, потому что это крутой противник – для Канады, США, Швеции, Чехии. Это спорт, а не политика. Мы здесь, чтобы играть. Иногда тяжело понять правила, потому что мы ничего не делаем, только играем для болельщиков.

Андрей Василевский: Финалы Кубка Стэнли – это не то же самое. В сборной вся страна на тебя смотрит и тебя поддерживает. У меня родители, бабушка смотрят, все друзья. Давайте честно, некоторые из них не особо смотрят НХЛ. Не скажу, что они совсем далеко от всего этого, просто не смотрят. А Олимпиада случается не так часто, один раз в четыре года. А для нас – раз в… ни разу. Надеюсь, нас допустят до того, как нам с Кучем стукнет 40. Если нет, я буду тренером.

Никита Кучеров: Дома международные турниры – это большое дело. Иметь возможность надеть джерси России и представлять страну – для родителей это гордость, для друзей, тренеров. Жалко молодых ребят, которые не могут играть там. Я бы как родитель хотел увидеть, как мой ребёнок представляет свою страну, получает шанс на главном спортивном турнире.

Кирилл Капризов: Победный гол на Олимпиаде – один из лучших моментов в моей жизни. Кучерову уже 30, и он никогда не играл на Олимпиаде, а ведь он – один из лучших игроков в мире. Это тяжело для него и для всех. Нам приходится смотреть по телевизору, как другие ребята из НХЛ выступают на международных турнирах. Мысль, что мы или мои друзья из России, возможно, больше никогда не сможем там сыграть… Это просто несправедливо.

Может, другие страны нас не хотят, но мы бы хотели сыграть на Турнире четырёх наций. Это нечто особенное. Это НХЛ. Это должно было быть как Кубок мира, но участвуют только четыре страны. Не только нас нет, но и Швейцарии, Германии, Чехии, Словакии. Странно выглядит. Мне бы хотелось там сыграть. Наверное, буду смотреть по телевизору.

Михаил Сергачёв: Помню, как смотрел финал ЧМ-2008 и кричал про себя, чтобы никого не разбудить. Это всегда было моей мечтой. Потрясающее было время, когда играли Овечкин, Малкин, Ковальчук. Я с удовольствием на них смотрел, думал: «Ты тоже можешь так хорошо играть». Гордился, что они мои соотечественники. В детстве я пробовал делать финты Кови и всё такое. Это очень вдохновляло.

Тяжело смотреть Кубок мира или Олимпиаду без России, потому что у нас столько принципиальных противостояний – с США, с Канадой. Я хочу обыграть канадцев. Хочу обыграть американцев. Хочу быть лучшим в мире. Надеюсь, однажды у меня будет такой шанс.

Андрей Свечников: В юности я всегда хотел играть за свою страну, показать себя скаутам, агентам, показать, что я умею. Так можно оказаться на драфте повыше. Все хотят играть в НХЛ, и это единственный способ показать себя. Ты должен доказать, что являешься одним из лучших в мире. Грустно, что у нынешних ребят нет возможности играть за себя.

Александр Овечкин: Я стараюсь об этом не думать, но Кучеров может никогда не сыграть на Олимпиаде. Это безумие. Но что есть, то есть. Мы не в силах что-то изменить, а просто следуем правилам. Приятного мало, но что есть. Справедливо ли это? Мы сейчас ничего не можем сделать. Что они скажут: мы это сделаем? Сейчас мы сидим дома. Может, что-то изменится. Надеюсь.