Уходить просто расточительно. О чём нам должны напоминать личные трагедии

Есть вещи, о которых говорить очень сложно. Вещи, которые оставляют огромный след на сердцах и душах людей. Огромную зияющую дыру внутри.

Не всегда понятно, как правильно подступиться к таким темам. Как правильно пообщаться о них. Как правильно реагировать и высказываться, делиться своими чувствами и эмоциями.

За один день 19 марта мир спорта резко осиротел. Да и не только спорта. Хоккейный мир потерял двух спортсменов, которые оставили большой след в этой сфере. Каждый по-своему, но этих людей знал практически каждый болельщик, каждый хоккеист.

Мир футбола и российской журналистики потерял одну, но крайне значимую фигуру. Фигуру великую.

Каждый из них ушёл по-своему. Кто-то не справился с давлением этого мира или из-за случайности, кто-то проиграл битву здоровью, а кого-то погубили внутренние проблемы. Все случаи индивидуальны, но о каждом нужно помнить. Каждый случай говорит о разном. Но что их объединяет — это чувства и эмоции сотен тысяч, миллионов людей по всему свету.

***

Буду честен. Я никогда не был фанатом Криса Саймона или любого другого тафгая. Но он был частью той бесшабашной команды, того дикого, безумного и весёлого «Витязя», который стал явлением уникальным в истории нашего хоккея. И Крис качественно справлялся с теми функциями, которые на него возлагали в чеховском клубе. Стал одним из главных лиц той команды — частичкой истории нашего хоккея.

Константин Кольцов был частью чемпионской команды, за которой я следил в своей глубокой юности и которую страстно обожал и любил. Своим вкладом он помог мне впервые в жизни почувствовать, каково это — когда твой любимый клуб одерживает четвёртую победу в решающей серии и поднимает трофей. Такой большой, красивый, отсылающий в далёкое прошлое своим значением. Для хоккеистов — небольшой, но огромный — для, считай, ещё ребёнка.

А Василий Уткин… Да, признаюсь, после его ухода с телевидения я редко смотрел контент с его участием. Не потому, что он резко перестал нравиться мне. Нет. Просто в этот период стали меняться интересы. Но то, какими были его репортажи… Сложно выразить словами. Это был Мастер. Мастер, под репортажи которого прошла моя юность, репортажи которого влюбили меня в испанский футбол и всегда напоминали высказывания писателя XIX века. Настолько мастерски Уткин владел словом.

Я никогда не обладал красноречием — тем, что регулярно демонстрировал Василий и что восхищало меня. Всегда было сложно представить: а как вообще возможно выражаться так точно, необычно и красиво?..

…теперь ни одного из этих людей, из этих неотъемлемых частей моей — и, уверен, не только моей — юности больше нет с нами.

***

Я ни разу не видел ни одного из них лично. Даже издалека. Но уход каждого оставил огромную зияющую дыру внутри.

К сожалению, никого не оказалось рядом с Константином, когда ему нужна была поддержка.

Никто не смог помочь Крису справиться с ментальными проблемами, оказать поддержку — такую нужную, необходимую.

Никто не смог убедить Василия отложить все дела и заняться самым важным — здоровьем — так, чтобы проблемы более не угрожали его жизни.

Никого не оказалось рядом, чтобы сказать, насколько они важны, как они дороги. Сейчас их след, влияние, важность для людей хорошо заметны. Когда уже стало поздно сказать им об этом.

Уверен, в какой-то момент каждый из нас думает о том, что, вероятно, никому не нужен. Бывают моменты, когда рядом не оказывается кого-то, кто мог бы поддержать и помочь. К сожалению, бывает и так, такова жизнь.

Но я так же уверен, что каждый человек важен и дорог кому-то. Даже если об этом не говорят прямо. Так уж, к сожалению, заведено у нас — молчать о своих чувствах, о том, что внутри. Но, увидев и прочувствовав, каково это — терять частичку своей жизни, кого-то дорогого и близкого, не хочется, чтобы люди уходили так. Начинаешь понимать, что многие будут так же реагировать на твой уход. Даже если сейчас кажется иначе, будет именно так. Не хочется заставлять их чувствовать нечто подобное…

***

Никогда не хочется, чтобы кто-то уходил так, как это сделали Кольцов и Саймон. Ведь это оставляет огромную зияющую дыру и боль. А ещё чувство вины. Начинаешь задумываться: «А мог ли я сделать что-то, чтобы предотвратить это? Был ли рядом кто-то, чтобы предотвратить это? Мог ли я заметить раньше и поделиться своими чувствами? Мог ли я выслушать?»

Появляются и другие вопросы.

«Почему ты мне ничего не сказал? Почему решился на такое? Почему не обратился к врачам? Почему не поговорил со мной, с семьёй, с друзьями — да хоть с кем-нибудь?!»

Наконец: «А не был ли я слишком глух, когда ты пытался поговорить со мной?»

Кажется, такие вопросы навсегда останутся где-то внутри. И, пожалуй, как бы болезненно ни было натыкаться на них, помнить нужно. Чтобы вновь не совершить ошибок. Помочь не совершить их другим людям. И, конечно же, помня о той безграничной боли, которую подобные моменты причинили, никогда не следовать примеру ребят.

Не хочется, чтобы кого-то настигала та же участь, что и Уткина. Всегда кажется, что вот сейчас немного поболит — и всё пройдёт. Кажется, будто врачи — дураки, совсем ничего не понимают. Кажется, что здоровье всегда можно поправить — но потом. Потому что сейчас дела. Сейчас я занят. Сейчас надо подумать о будущем, о карьере. Сейчас надо встретиться с друзьями, отдохнуть и не думать о проблемах. Их ведь всегда много. А пока не сходишь к врачу, и проблем нет.

Это ведь так работает?

***

Вспоминаются слова персонажа одного известного японского произведения.

«Мне кажется, тебе будет расточительно умирать. Уже много воды утекло с тех пор. Я потерял своего старого друга. В отличие от меня, он был прекрасным человеком. Никогда не позволял себе отворачиваться от нуждающегося. Если бы умер я, а он остался на этом свете, то наверняка бы ещё многих спас. К сожалению, я совсем не такой. Хотел встретить старость в тишине и покое. Но мои планы поменялись, когда я внезапно осознал: стоит мне только умереть — как вся та сила, воля, доброта, которым он меня научил, сгинут без следа. А с ними и всё, чем я дорожил.

Поэтому если у тебя есть тёплые воспоминания, то умирать просто расточительно».

Только ни один из этих людей не сгинет без следа. Если мы будем помнить о них. О том, что они нам подарили. Что научили делать — или не делать.

О таких темах не говорят в школе или на работе. Редко говорят в вузах. Почти никогда — в семьях. У нас не принято признавать свои чувства и делиться ими, показывать их. Но в этом нет ничего зазорного. Об этом нужно говорить. Нужно делиться. Нужно говорить о том, что внутри. Тем более что иногда это просто необходимость. Не скрывайте чувства, делитесь ими открыто.

Умирать просто расточительно. Может быть, и о вас после смерти скажут такие же хорошие вещи, как о Кольцове, Саймоне и Уткине. Но ведь, если вы чувствуете себя одиноко, рядом всё равно есть люди, которые на самом деле так думают о вас. Просто не говорят этого прямо. Как, скорее всего, и вы сами прямо не говорите о своих чувствах им. Как, собственно, не говорю и я.

Но никогда нельзя забывать о том, что ты дорог и нужен людям. Что ты дорог и нужен себе. Что рядом есть люди, которые нуждаются в помощи, что близкие люди нуждаются в помощи и поддержке. Что делиться своими чувствами — это правильно. Не копить и потом срываться — а именно делиться. Что нужно не только уметь самому делиться, но и выслушивать тех, кто искренне делится…

К сожалению, это частая проблема — не прислушиваться к чувствам тех, кто рядом. Не прислушиваться к собственному состоянию. Забивать на своё здоровье. Не заботиться о своём ментальном благополучии. Бояться или считать глупым, ненужным обращаться за помощью к специалистам. Закрывать глаза на проблемы близких и тех, кто нас окружает, обесценивать их чувства. Обесценивать свои чувства.

К сожалению, сейчас такая проблема существует. Но разве тот факт, что сейчас забивать на всё это считается чем-то нормальным, делает каждую из этих тем менее важной?

Однажды не станет близких, и это оставит огромную зияющую дыру внутри. Однажды не станет и нас.

Но именно это напоминает нам о том, что жизнь важна. Другой такой не будет. И это значит, что надо рисковать, чтобы сделать свою жизнь лучше, узнавать что-то новое и двигаться вперёд. Нужно ценить жизнь свою — и жизни других людей.

Ведь всё-таки умирать просто расточительно.